|
Хан-Тенгри 2008 Автор: Александр Чесноков «Хорошо быть гидом. Кругом почет и Были сборы недолги Горы бывают молодые и старые, снежные и бесснежные, далекие и… очень далекие… Зачем люди уезжают в горы никому доподлинно не известно. Я тоже не являюсь посвященным. Возможно, горы заманивают нас в свой мир, а может быть, мы сами ждем этот заветный сигнал и, бросая все, попросту сбегаем от действительности… Вот так, размышляя о глубинах мироздания, мы сначала дружно не поехали в Гималаи. Потом так же дружно не поехали в Пакистан. А когда вариант никуда не поехать стал почти реальностью, мы вспомнили про мечту Дмитрия Москалева о Восточной Победе. Более того, мечта выросла до траверса Победы (Восточная – Главная - Западная). Ну, а определившись с мечтой, мы приступили к организации выезда на ледник Южный Иныльчек. Как водится, за распределение обязанностей в ролевой игре «Кто и за Что отвечает в Экспедиции» взялся Юрий Сойфер - наш бессменный лидер оппозиции. Именно он зорко следил, чтобы Виктор Бобок не забыл забрать снегоступы у Аркадия Клепинина, Дмитрий Москалев не забыл договориться с Мишей Михайловым о палатке и газовых баллонах, а я не забыл составить раскладку и связаться с принимающей компанией Aksai Travel … Для себя Юрий оставил творческую задачу по изготовлению снежных крючьев. Сверлить необходимые отверстия он начал еще в Москве, продолжил это занятие на автосервисе в Бишкеке и к чистовой обработке «изделий» приступил уже с напильником в руках, сидя на камнях морены на леднике Южный Иныльчек. Южный Иныльчек К первому августа мы завершили свой акклиматизационный выход. Переночевали под перемычкой на 5800. А внизу, на следующий день, нам сообщили, что от ледового серака на 5800, над местом ночевок, отвалился кусок и присыпал две палатки по соседству с нашей. Но хорошо, что засыпало не сильно, и похоже никого не задело. А теперь мы расслабляемся в Базовом Лагере и любуемся видами на Победу и Хан-Тенгри. И в двадцать пятый раз бежим за фотокамерой, потому что снова горы не такие, какие были пять минут назад. Сегодня горы по пояс в облаках. После ночного дождя погода нехотя зафиксировалась в обманчивом равновесии. Неужели и на высоте 4000 метров происходит глобальное потепление? Ночью рядом с Базовым Лагерем от ледника Звездочка отвалились два куска льда и ухнули в ледовую речку, а утром из Каркары на вертолете прилетели четыре бравых военных летчика с букетом полевых цветов для девушек на кухне… Алла, Эля и Нелли загадочно улыбнулись и забрали букет вместе с летчиками. Жизнь в нашем «санатории-профилактории» на леднике Южный Иныльчек течет своим чередом. Трехразовое питание, шахматы, нарды… Обстановка круизного лайнера. Лайнер плывет, остановка не скоро. И остановки всего две: можно пойти на Победу, а можно на Хана (как принято здесь называть Хан-Тенгри). Люди знакомятся, сближаются, сбиваются в кучки для разговоров. Национальность значения не имеет. Японец, грек, поляк, австриец, испанец – все на одной лодке, все на одном леднике. Разнообразие привносит вертолетная заброска «трекеров». В основе своей это английские бабушки «за семьдесят», разбавленные двумя-тремя дедушками. Для начальника лагеря Дмитрия Грекова это дополнительная головная боль и рост новых палаток на морене ледника. 20 метров солнца После раннего выхода с ночевок «на повороте», мы миновали лагерь 5300, где остались Паша и Виолетта с друзьями. Им сегодня выше не надо. У них акклиматизационный выход. А вот нам надо. Это наш второй выход. Цель выхода – вершина. Ну а цель на сегодня - подъем на 5800 к своей палатке под перемычкой. Идем мы с четырех утра. Устали. Холодно. А солнца все нет и нет. Видим, что взошло уж светило над гребнем Хан-Тенгри, и солнечную полоску на склоне слева от нас видим. Но к нам оно никак не приходит. И холодно так, что хоть пуховку доставай. Но мы упорно идем вверх и думаем, что чем выше поднимемся, тем быстрее к нам солнце придет. Но гребень, от которого падает тень, имеет такой хитрый изгиб, что и мы поднимаемся выше, и тень от гребня с этим изгибом тоже движется вверх вместе с нами. Но Юра Сойфер не привык отступать и предложил перехитрить природу: - Давай, - говорит, - сядем на рюкзаки, отдохнем, пусть эта горбатая тень от гребня сама от нас вверх уйдет… Ну сели…(правда пуховку я все же достал). Сидим… И впрямь, минут через пять, видим, что наши лыжные палки начинают отбрасывать слабую тень. Потом и от головы тень появилась. Через несколько минут мы уже полностью оказались на солнце, и граница тени отодвинулась от нас метров на 20. И вот сидим вроде бы на солнце, а все равно холодно. Поняли мы, что 20 метров солнца – это все-таки мало. Одели мы тогда рюкзаки и пошли дальше на 5800. 6400 На следующий день, к вечеру, вылезаем на площадку 6400. А в нашей палатке кто-то уже живет… Оказалось, что это Денис - гид из Аксай-Трэвел, а с ним его клиенты из Ирана. Он и Она. И оба в палатке. Оценив ситуацию, Дима Москалев предложил Дену вариант, что мы установим рядом еще одну палатку, чуть подвинув эту. На что Ден замахал руками и попросил ни в коем случае не говорить его клиентам, что у нас с собой есть вторая палатка. - Ребята, выгоните меня отсюда, - взмолился Ден, - я уже шесть дней не могу отсюда слезть со своими клиентами. Они не идут ни вверх, ни вниз. А я уже домой, в лагерь хочу! Ну как тут откажешь хорошему человеку… Ну в общем попросили мы иранцев освободить территорию. Так мягко-мягко попросили. Иранка не хочет уходить, просит разрешить ей остаться хоть в тамбуре, на усталость жалуется... Но Дима был неумолим: - Лучшее лекарство от недомоганий – наискорейший спуск вниз. Туда, где больше кислорода! А тамбур мы и без иранки заняли. Палатка, по сути, двухместная, а нас пятеро не мелких лбов… Спали мы в палатке поперек. Причем центральный – Ден (еще один Ден, из Перми) – лежал ногами в палатке, а телом уже в тамбуре. А иначе бы не влезли. Но на этом злоключения гида не закончились. Сладкая иранская парочка застряла на спуске на 5800. И только вид Дена со шприцем в руках и с ампулой дексаметазона за щекой (препарат от отека мозга) заставил иранцев собраться за 15 минут и продолжить спуск. Говорят, что внизу иранка в боевом высотном облачении, в системе и с ледорубом, делала победные фотки «с вершины» Хан-Тенгри, позируя на морене… На прощание, перед вылетом вертолета, Денис вручил ей аккуратный сверток с надписью: « Don ' t worry , be happy !» со шприцем и ампулой дексаметазона внутри… Наши гиды тоже умеют шутить… Два часа пополудни Так уж сложилось на Хане (ну при восхождении на Хан-Тенгри принято так…), что при старте к вершине с перемычки, уже в два часа дня, по-хорошему, нужно поворачивать обратно. Не повернув вовремя вниз, рискуешь спускаться в темноте. Нам, конечно, было проще. Для акклиматизации перед Восточной Победой мы специально ночевали на 6400. Причем, выжидая погоду, провели на 6400 уже две ночи. Собственно оттуда и стартовали около восьми утра, а не в два или в четыре ночи, как пришлось сделать тем, кто вышел в этот день с перемычки. К счастью, в это утро мы оказались впереди основного «паровоза» восходителей, и до середины кулуара я возглавлял международную «делегацию». Затем, пропустив вперед словенца, вслед за ним в 13.30 я поднялся на вершину, где на триангуле завязал рыжую бандану с логотипом нашей компании «МОНТ». За четыре года моего отсутствия триангула на вершине стала немного ниже из-за роста снежной шапки. А может быть, это вырос я? Вскоре на вершину вышел еще один словенец, и мы устроили небольшую фото сессию. У меня-то кроме банданы ничего больше не было, зато словенец словно фокусник все доставал и доставал из рюкзака флаги, флажочки, вымпелочки и завершил процесс рекламой каких-то ночных клубов на листках бумаги А4. Каждый раз после моего возгласа: «ОК, снято!», он просто разжимал пальцы, и ветер уносил с вершины в Казахскую синюю даль очередной листок печатной продукции… Около 14.30 к вершине подошли Дима и Юра, и после нескольких фоток мы отправились вниз. Мы - вниз. А вот народ как шел вверх, так и продолжал движение к заветной цели… Около 15.00 мы поравнялись с Максом из Питера. - Мужики, я вверх до упора… Если что, чаек на 6400 мне дадите? - Да без проблем! Тебе уже немного до верха осталось… Ниже Макса поднималась Оля из команды Израиля. Шла в пуховке. Рюкзак оставила на снежной полке выше кулуара. Захотелось и Оле сказать что-нибудь жизнеутверждающее и бодрящее: - Привет! Самое трудное уже позади, веревки четыре по снегу осталось… Только вот оказалось, что самое трудное еще впереди. Это спуск по темноте. Но в тот момент было ощущение, что времени достаточно… Через пару веревок встретили нашего Дена из Перми. Глаза «в кучку»… Рвется вверх, но видно, что сил уже недостаточно. Мы с Юрой продолжили спускаться «спортивным», а Диму оставили разворачивать Дена вниз. Поворачивать вниз без вершины тяжело, особенно когда у тебя в рюкзаке флаги спонсоров и спиннинг, чтобы развесить это все для съемок на вершине… А что делать? Альтернатива - ночной спуск. Примерно к 18.00 спустились к своей палатке на 6400. Игорь Косарев был уже там. Он повернул вниз в районе кулуара. Перила – перилами, а высота – высотой… Гора тяжелая… Вечерний чай Хорошо сидеть в палатке после спуска с вершины. Можно делать фотки при закате солнца. Не спеша пить бульон или чай и отпаивать всех вечерних странников, спускающихся с вершины мимо нашей палатки. Собственно этим мы и занимались весь вечер на 6400. Но «главный», обещанный для Макса чай, мы планировали сделать к 9 - 10 часам вечера. Еще мы ждали Олю. Глядя на уставших мужиков, проходящих мимо нас вниз на перемычку, на солнце, уходящее за гребень, на усиливающийся вечерний ветерок, я уже предполагал в какой кондиции к нам на 6400 спустятся Макс и Оля. Мысли материальны? Или «материальна» интуиция? Наконец, около 9 вечера метрах в ста над нами появился свет фонарика. Макс, подумал я. Через некоторое время на склоне было уже две светящиеся точки, которые очень медленно передвигались в темноте. Некоторое время я смотрел вверх на фонари, ожидая увидеть их быстрое приближение к нам, но не дождался, успел замерзнуть и нырнул в палатку. Снова вылез из палатки минут через пятнадцать. Заметного прогресса на спуске не было. Ночь, улица, фонарь…, перила. Сколько же они будут спускаться к нам? Днем все проще. Цепляешь «скользящий» карабин на перила и «спортивным» съезжаешь вниз через все узлы на веревках. А вот ночью, в темноте, да на ветру, чтобы не уехать «в никуда», хочется сесть на «спусковуху» и спускаться «дюльфером». Но при этом ты вынужден тормозить на каждом узле на веревке, тратя время на перестежку. А таких лишних узлов и сращиваний на веревке может быть по два и три и больше. И вместо двух минут на веревку ты тратишь все двадцать… Но вот звяканье «железа» материализовалось на 6400 в крепкого парня. - Привет! Ты не видел Макса из Питера и Олю из Израиля? - спросил я. - Оля спускается за мной, Максим за Олей. - Ты сам откуда? - Из Израиля, я Олин брат. Медленно спускаемся... Все ноги уже отморозил… Наливаю брату по имени Дима чай, потом еще и еще… Олин фонарик над нами метрах в сорока. Оставляю Диму на улице, а сам снова ныряю в палатку погреться. Желания оказаться сейчас на месте ребят, спускающихся в ночи, нет никакого. Снова звон «железа» на улице. Выглядываю. Оля. Бросаю на Олю всего один взгляд и сразу понимаю все ее ощущения от ночного спуска. В глазах усталость. Наливаю ей чай. Она машинально берет протянутую кружку и тихо так говорит брату: - Дима, я больше не могу спускаться… Дима смотрит на меня: - У вас как с местами? Устала она… - Мужики, мы сможем девушку приютить? - обратился я внутрь палатки. - А куда? Нас пятеро и Ден спит в тамбуре, - услышал я в ответ. - Ну да, куда тут втиснуться…, - с грустью подытожил Олин брат. Диалог происходил на пятачке два на два метра. Все участники разговора почти касались друг друга плечом. Вспышка молнии озарила лица людей, горы, снег, ночное небо... Нет, молния была невидимая. В этот момент Гора высветила то, что обычно не видно на равнине. Надо сказать, что не все заметили эту вспышку. А возможно кто-то уже и не помнит этот ночной разговор… На счастье веревкой ниже, в палатке украинцев, нашлось место для Оли, и она смогла там переночевать. А вскоре и Макс спустился к нам на 6400, и мы его напоили обещанным чаем. Он напоминал заиндевевшего железного дровосека: - Ничего… я – нормально… сейчас вот, глотну чаю и дальше вниз, не спеша… Макс спустился к своей палатке на перемычке около четырех утра… Мне кажется, он так до конца и не понял, что за люди поили его чаем на 6400… «Но если люди не будут помогать друг другу, тогда зачем они живут?» (Георгий Данелия) Экватор После очередного снегопада наступила пронзительно-звездная и морозная ночь, которую сменило ясное и солнечное Тянь-Шаньское утро. Любимец Лены Калашниковой Тюбик все также азартно носился по морене за пустой пластиковой бутылкой. Денис продолжал забрасывать спиннинг в надежде поймать хотя бы одну доверчивую девушку, а Глеб Соколов развернул полотно с фотографией Победы и ниткой предполагаемого первопрохода. Аксай-Трэвел бурлил. Дмитрий Греков принял и отправил очередной вертолет. Мы проводили «на материк» Олега Наседкина и до обеда просто нежились в высокогорной нирване и абсолютном покое. После обеда стройными рядами стали выдвигаться на Победу горовосходители. Сначала ушла команда из Израиля. Чуть позже вышел Володя Белоус и девушки. На следующий день запланирован выход на первопроход у Глеба Соколова и Виталия Горелика. По их плану за ними должна наблюдать из палатки в подзорную трубу Женя и если нужно, корректировать линию подъема. А мы с Димой и Юрой вылеживаемся уже четвертый день в Базовом Лагере и копим то ли силы, то ли подкожный жир… Количество выданных сертификатов за восхождение на Хан-Тенгри перевалило за пятьдесят. Лагерная подзорная труба развернулась от Хан-Тенгри в сторону Победы – верный признак наступления на Южном Иныльчеке второй половины августа… Снег над лагерем валит, гнет палатки в дугу… В пять утра что-то зашуршало в соседней палатке, и Димин голос изрек: - Мы идем сегодня куда-нибудь или как? Судя по валившему с вечера снегу, получалось «или как…». По плану у нас сегодня день выхода на Восточную Победу. Подъем в пять утра, завтрак в шесть и десятичасовой подход по леднику Звездочка под перевал Чон-Терен. Но это по плану… Следуя плану, мы с вечера собрали рюкзаки и по плану проснулись в пять утра. Только снег, который начал падать накануне вечером и шел всю ночь, был совершенно не по плану. Я заставил себя вылезти из палатки. На улице – зима. Интересно, а что наверху? Вернулся в палатку и по инерции заклеил пятки пластырем, вдруг пригодится… Потом, покричал Диме и Юре в соседнюю палатку. Сообща решили, что в снегопад выходить не будем, а пойдем на завтрак в обычное время и посмотрим на обстановку. К утру снег закончился, но вокруг зависла низкая облачность. Видимость - метров 200. После утренней связи Дмитрий Греков сообщил нам следующее: Глеб и Виталий поворачивают с маршрута вниз, группы Володи Белоуса и Дмитрия Резника сидят в пещере на 5800. И пришло печальное известие, на спуске с Победы улетел украинский альпинист. После завтрака, взвесив все «за» и «против», мы как-то молниеносно и безвозвратно перешли из фазы «выхода на маршрут» в фазу «ожидания вертолета»… К вечеру пришли с ледника Глеб, Виталий и Женя. Женя наблюдала за двойкой. А ребята на своем маршруте успели за один день вылезти с ледника в Лагерь 1. Они поставили палатку на ледовой подушке. Ночь у них прошла без сна. Лавины проносились слева и справа от палатки, палатку сотрясало воздушными волнами от лавин, а к утру ее почти под конек засыпало снегом. Чем выше в Гору, тем больше снега… Глеб также рассказал, что с утра очень переживал, так как Володя Белоус два раза подряд не выходил на связь. 5800 на Победе не такое место, где можно расслабиться, даже сидя в пещере. В снегопад вход в пещеру постоянно заваливает снегом от сходящих лавин, и за ночь, раз по пять приходится пробивать выход, чтобы не задохнуться. А вот ночуют ли наши ребята в пещере или, уступив пещеру украинцам, перешли в палатки, мы толком и не знали. Но позже в этот день, мы все же получили информацию, что они продолжают отсидку на 5800, окапываются и роют для себя пещеру. Спускаться вниз они не собирались… Метеосводки с ледника: 16 августа. Вечером снова зарядил снегопад. Снег шел всю ночь и продолжал идти утром следующего дня. Группы Белоуса и Резника сидят в пещере на 5800. 17 августа. Снег продолжал идти весь день и прекратился только к вечеру. Ближе к ночи снег пошел опять. Группы Белоуса и Резника продолжают пережидать непогоду в пещере на 5800. А в Базовом Лагере постепенно заканчиваются продукты. Из-за непогоды не может прилететь вертолет. 18 августа. Утром появилось солнце, но к десяти часам натянуло облачность. Получена информация: ребята начали спуск из пещер с 5800. Ну, наконец-то! А мы сидим на чемоданах. В душе грусть-тоска. Наша мечта о траверсе Победы сначала изменилась на мечту о восхождении на Восточную Победу, а потом мечту засыпало снегом… Но мы были на Хан-Тенгри! И это не мало! Мы встретили здесь своих старых друзей и приобрели новых. Мы пили компот у Юли и пели песни для Аллы, Эли и Нелли. Мы парились в бане с видом на Победу… Так что же мы делали на леднике Южный Иныльчек? Пусть каждый сам найдет ответ на этот вопрос… И если мы за это время смогли продвинуться хотя бы на шаг к той свободе, которая позволяет жить сегодня, а не завтра, быть самим собой, а не исполнять чью-то роль, значит этот месяц прошел не зря… А мечты? Ну что ж, это дело наживное… Не залезли сегодня, ну значит будет куда залезть завтра… Южный Иныльчек, август 2008 г . Текст дневника с фотографиями на mountain.ru
|
|||||||
Подписаться на новости |
|||||||
| © 1996–2024 Альпклуб МАИ | |||||||
новости