Главная / очерки / ...

Альпинизм - это страдание

Автор: Виктор Поляков

В альпинистских кругах с переменным успехом я вращаюсь уже 10 лет, причём около половины срока из-за работы, здоровья и прочих радостей жизни (вроде неплохой зарплаты, позволяющей проводить отпуск в далёких интересных местах), этим самым альпинизмом я не занимался. Сейчас же, благодаря крымнашу, моя зарплата уменьшилась более чем в два раза, и любые заморские путешествия стали мне не по карману, поэтому я снова отправился на «православный» Кавказ, хоть и в лайт версии, но всё же проверить мои убеждения, что альпинизм – это страдание.

Мне, слабому и больному, любой спорт причиняет страдания, а альпинизм, как известно, больше, чем спорт. В общем, альпинизм – это физические страдания от холода, жары, солнца, ветра, дождя и снега, от того, что вставать надо в то время, когда нормальные люди только ложатся спать, от ботинок времён инквизиции, которые нужно носить 20 часов подряд, от дурацкого «туризма», когда надо много часов подряд брать больше и тащить дальше и от прочего, прочего, прочего. Всякий раз, возвращаясь с альпинистского маршрута, я себе говорю – Никогда снова, НЕТ! ВСЁ! ХВАТИТ! На следующий день организм отчаянно борется с глупостью, отказывается работать желудок, болит голова – всё старается сделать так, чтобы я сдержал обещание данное себе.

А через пару дней отмороженные уши и обожжённый нос потихоньку приходят в норму, стоптанные ноги намекают, что сапоги времен инквизиции не так уж и трут, а мозг шепчет, что подъём в три часа ночи – не так уж и рано. В общем, начинаются страдания моральные – снова хочется на гору. Но это, конечно, мелочи, самые тяжелые моральные страдания в альпинизме от потерь. Чуть больше месяца назад в горах погибли мои друзья. Осознание произошедшего потихоньку приходит, а вот принятия факта случившегося не наступает. Или наоборот, не знаю, но мысль о том, что всё это бред, и так быть не может, периодически возникает...

В этот раз заниматься альпинизмом мы поехали в Домбай, где я уже был 8 лет назад. Домбай, в первую очередь, горнолыжный курорт, и только, наверное, в десятую – альпинистский район. Посёлок расположен на территории Тебердинского заповедника, не уступающего своей привлекательностью многим национальным паркам в Патагонии, например. Однако, Тебердинский заповедник нельзя назвать «юзерфрендли». Во-первых, здесь орудует ОПГ «Лесники». Это такое полулегальное бандформирование, которое на каждом выходе из посёлка установило контрольно-пропускные пункты и с каждого проходящего срубает деньги на то, чтоб тропа не протаптывалась.

Стоимость прохода – от ста рублей с человека. Мелочь, скажите вы, а неприятно. Кроме того, за КПП, скорее всего, вас будет ждать пыльная дорога, которая вскоре закончится шлагбаумом и извещением о том, что дальше располагается пограничная зона, нахождение в которой разрешено только при наличии соответствующего пропуска. Пропуск оформляется в управлении ФСБ по Карачаево-Черкессии гражданам РФ от 3 до 30 дней (как повезёт), иностранным гражданам вроде меня своё путешествие нужно начинать планировать хотя бы за три месяца, потому что срок оформления погранпропуска – 60 дней. И, судя по тому, что они его действительно оформляют так долго, могут найти причины и для отказа.

Во время этой прогулки нам повезло (пропуска всё еще оформлялись, а мы гуляли и акклиматизировались) – достопримечательность, к которой мы шли, оказалась по нашу сторону от запрещающих знаков.

Синие щиты извещают о начале пограничной зоны. А вот и сама «Чёртова мельница». Горная река плавно переходящая в водопад.

И закручивающаяся в узком извилистом каньоне.

Итак, вернёмся к Домбаю. Зимой тут, особенно в последнее время, наверное, не протолкнуться от лыжников, летом же сезон затишья, только на выходные приезжают местные из Карачаевска отдохнуть на природе.

В день приезда мы под моросящим дождём прогулялись вдоль первой очереди кресельной канатки, уткнулись в очередной забор лесников и пошли обратно в посёлок.

В посёлке действует пара старых больших советских отелей, в которых летом от силы горит 5 окон по вечерам, и куча маленьких гостиниц-кафе.

Мы заселились в квартиру (двушка по 1000р в сутки) и встретились, если не с местным богом, то с ангелом-хранителем, точно. В Домбае нас ожидал Михаил Русаков - альпинист, лыжник, шахматист, … Всё лето он проводит в Домбае волонтёром на базе МЧС, а в свободное от спасательских дел время водит в горы друзей и знакомых. Миша изучил наши спортивные планы, посмеялся и предложил 4 своих варианта. При этом, завтра, конечно же, никаких подвигов – только акклиматизационный выход на высоту 3000 метров. Посёлок находится на 1600.

Для акклиматизации отправились покорять горнолыжный склон Муссы-Ачитары.

Отсюда открывается отличный вид на Главный Кавказский хребет. (Кликабельно)

А это мы уже выбрались на вершину и заглянули в соседнее ущелье в сторону Эльбруса.

Горы.

Это Миша.

А это мои собутыльники Юрец и Дима.

А вот и легендарная «тарелка». Каждый, кто бывал в Домбае, хотя бы слышал о ней. Находится рядом с верхней станцией маятниковой и новой канатки.

Мы рвались в бой, но Миша предлагал получше акклиматизироваться, поэтому следующий день мы провели на озере Туманлы-Кёль в ущелье реки Гоначхир.

На въезде в ущелье стоит пост лесников-разбойников, собирающих по 150 рублей с человека, а сразу за озером расположился шлагбаум и пограничная зона.

Вот в эту красоту людей без пропуска не пускают, хотя, вроде как за бугром уже не «фашистско-карательская» Грузия, а, как уверена Россия, братская Абхазия. Могли бы с братьями и упразднить, если не границу, то хотя бы пограничную зону.

Ладно, хватит отдыхать, пора уже и в настоящие горы выбраться. Миша в очередной раз объяснил, что мы ничего не понимаем в своих планах и постановил, что завтра в 4 утра мы начинаем восхождение от края посёлка.

В 3 подъем, без десяти 4 выход, на рассвете мы у переправы через реку. Раньше здесь был мост, а за мостом одна из туристических троп, но мост обветшал, и чтобы не заморачиваться с поддержанием в нормальном виде тропы, да и вообще, чтоб не ходили тут всякие, мост демонтировали. Остались лишь тросы, на которых висел мост. По одному из них мы и будем переправляться вот таким нехитрым способом.

Мы всё выше, да и солнце не отстаёт.

Обычно эту реку пересекают по снежному мосту, но в конце лета снега остаётся очень мало и есть риск провалиться в бурный поток, поэтому перелазим по каменной пробке.

Ледник. Нет, это не щебёночное поле, это ледник присыпанный камнями.

Как-то так.

Белалакая в облаках.

И Белалакайский ледник.

Двуязычный ледник и Турье озеро под ним.

А это я на гребне перед вершиной пика КАП.

На спуске у «ночёвок» поглазеть на редких гостей зашли туры.

Козлы долго позировали и тем самым выбивали нас из графика. Нам же надо быстрее спускаться.

А они и так, и этак.

Вскоре главный из козлов пришёл и намекнул, что нам пора валить. Тут не зоопарк!

И мы помчали вниз. По «обезьяньей» тропе спускались уже в темноте. Домой добрались окончательно обессиленные часам к 11 вечера.

После восхождения можно отмокать в озере Кара-Кёль в Теберде или париться в бане у Русакова.

Следующее наше восхождение было на Сулахат – лежащую женщину, она видна на фотографии с Турьим озером. Снова подъём в 3 часа, снова страдания, но зато на привале черника и восход солнца.

Вид в сторону Аксаутского ущелья с ног Сулахат.

А тут видна Белалакая и маленький пик КАП, на который мы ходили в прошлый раз.

Работаем на маршруте.

После этого маршрута я умаялся так, что больше уже точно не хотел никакого альпинизма. Погода была того же мнения, поэтому ближайшие несколько дней мы по ночам наблюдали за молниями, а днём вглядывались в периодически растворяющийся в тумане лес.

За день до отъезда погода наладилась, и мы решили сбегать ещё и на Семёнова-Баши. В этот раз я предусмотрительно фотоаппарат оставил дома, ведь страдать без лишних полутора килограмм за спиной намного радостнее. Это был отличный маршрут с классными видами.

Хотите их увидеть тоже? Поезжайте в Домбай!